Истина классификаций в систематике

А. А. Стекольников

Линнеевский сборник (Сборник трудов Зоологического музея МГУ, 48, Москва, Изд-во МГУ): 101-122 (2007).

АННОТАЦИЯ

Классификация, рассматриваемая с точки зрения традиционной логики, является только одним из аспектов биологической таксономии, общим у нее с другими дисциплинами (геологией, археологией, лингвистикой и т.д.). В настоящей работе вопрос об истине изучается именно в этом аспекте. Кратко охарактеризованы корреспондентная теория истины и метод определения истины в рамках эмпиризма. Неадекватность корреспондентной теории показана на примере работ по теории систематики Павлинова (2004) и Зуева (2002). Затем разрабатывается вариант идеалистической концепции истины, противостоящий как корреспондентной теории (и метафизическому реализму), так и эмпиризму. Основная идея этой концепции состоит в том, что истина знания заключается в зависимости знания от сознания; только сознание придает существование эмпирической реальности как таковой, сообщая ей форму. Эта концепция происходит из того самого интереса к бытию, который был характерен для европейской философии с момента ее возникновения и который может служить критерием для определения науки в ее отличии от других форм познания. Однако в отличие от классической идеи истины, предполагаемый ответ на вопрос о бытии в рамках нашей концепции состоит в том, что любой данный предмет является артефактом, а не элементом объективной реальности.

Согласно нашей идее, истина классификации состоит в выявлении произвольности классов. Классификации как процедуры создания классов вообще не существует, поскольку классообразующие свойства, основание классификации, высший род и классифицируемые объекты уже даны; деятельность исследователя-систематика может состоять только в диагностировании объектов (т.е. отнесении их к соответствующим классам) или же в перестройке системы классов. Однако в процессе составления диагноза систематик анализирует деятельность диагностики и, таким образом, осуществляет критику процесса узнавания, в который сам же был вовлечен ранее, производя диагностику. Это позволяет ему осознать произвольность любой данной классификации и затем приступить к ее перестройке. Однако истина заключается не в новой классификации как таковой, а именно в этом осознании произвольности, которое приводит к освоению систематиком сферы субъективности.

Составитель диагноза обращает внимание на восприятие признаков, но он обычно не ставит вопроса о том, откуда берутся определяемые объекты. Однако биологическая систематика способна критично отнестись и к своим объектам, хотя и вне рамок традиционной теории классификации.

Рассмотрение систематика в качестве субъекта знания не может проигнорировать его телесность, а именно обладание чувствами. Распространенное мнение о том, что картезианское основание науки предполагает рассмотрение чувствующего тела как чисто внешнего объекта, противоположенного чистой мысли, не вполне справедливо. Начальная стадии изложения Декартовской концепции в "Meditationes de Prima Philosophia" трактует чувство как атрибут "мыслящей вещи". Субъект знания и в самом деле начинает с сомнения в чувстве, однако заканчивает он включением чувства в область чистой мысли.